Чтоб обрести – найти и выбрать. Уникум-тренинг прямиком из Чикаго

Репортаж: Мыкола Фёдоров


…Вечер буднего дня. Самый обычный и мало примечательный. Привычная суета в метро, чуть более спокойная на улицах, каждодневное городское многоголосье, в котором смешиваются, сливаясь в равномерную массу, сотни эмоций всевозможных оттенков и тональностей, тысячи проплывающих мимо лиц, настолько же разных, насколько и одинаковых. Пестрые вывески, рекламные плакаты, ларьки, киоски, забегаловки, грязноватые, только что вылезшие из-под снега газоны, неровная брусчатка тротуаров, бесконечная шершавая серость асфальта под ногами… В общем, доживающий очередной день мегаполис, стихающий и успокаивающийся, но все еще гудящий, обыденный, и только ясное апрельское солнце дарит чуть больше светлых красок…

Ан нет, не только!

     Сижу за коренастым дощатым столиком, погрузившись в приятный полумрак одного на редкость уютного заведения. Рядом восседает похожий на Брюса Уиллиса дядька, попивая из чашечки ароматный кофе. За спиной – деловитое оживление, возгласы и восклицания, перешептывания, легкий смех и прочие приметы активной подготовки к чему-то грядущему, сдобренные звучной английской речью.  
     «Hello, are you Tad?» – осторожно спрашиваю у своего чуть пугающего вида соседа. Он вздрагивает, удивленно оборачивается, и, смеясь, здоровается.  Тед, конечно, кто ж еще!
     Tad Robinson, именитый американец, едва похожий на «типичного» блюзмена, но, тем не менее, известный в довольно широких кругах соул/блюз-вокалист из Чикаго. Рядом ходят, курят, копаются с проводами и инструментами, что-то обсуждают его соратники – бодрый улыбчивый барабанщик, несколько меланхоличный басист и, естественно, гитарист Alex Schultz, вторая ключевая фигура сегодняшнего вечера. Дуэт Тэда и Алекса приехал в Москву, если не ошибаюсь, впервые, приехал из далеких штатов, откуда их дорога, виясь и петляя, привела.… Куда б вы думали? Ну конечно в дом, причем, дабы не удаляться от той самой дороги – в тот, что стоит прямо у нее. В «Дом у Дороги», в знаменитый московский Roadhouse, практически единственный столичный оплот вечно живой и пульсирующей музыки – музыки blues!
     И это какая же тут «обыденность», спрашивается? Апрельское солнце – лишь полдела, и для тех, кто пришел в это пропитанное духом искренней музыки заведение, сегодняшний вечер приобрел статус особенного, и даже – неповторимого.

     Зажглись фонари, осветившие сцену мягким желтым светом, как нельзя более подходящим для своеобразного нарочито-упрощенного интерьера из грубоватого дерева и кирпича. Впрочем,  «сцена» - это громко сказано, ведь в «роудхаусах» не принято разграничивать публику и музыкантов: дорогой заносит сюда всех, кого доведется, и здесь, как нигде, все друг другу ровня. Тот маленький тупичок в конце помещения, выполняющий функции сцены, был условно отделен стойками микрофонов и жилами проводов, за которыми ютились несколько гитар, громоздились барабаны, комбики и прочие предметы музыкального обихода.
     Наконец, вышел Тед, захватив с собой одну из своих губных гармоник. Вскарабкался на табурет, поправил микрофон и, заручившись поддержкой переводчика, тепло поздоровался с публикой.



     В ответ – аплодисменты, и началось. Даже при произношении речи голос Теда звучал красиво, низко, с многозначительной хрипотцой. Оказалось, что он посещает Россию впервые, однако его бабушка родом (подумай только!) из Одессы. Во как!
Будучи первоклассным соул-вокалистом, Тед в сразу же сделал упор на значимость и близость песен для исполняющего. Он в первую очередь дал понять, что если вы хотите петь хорошо, выразительно и искренне, то вам следует выбрать именно те песни, которые близки вашей душе.
И Тед запел сам – запел песню, которая сейчас вновь обретает актуальность, ибо была рождена во времена великой депрессии. Нащелкивая ритм пальцами и аккомпанируя себе на губной гармонике, он пел очень воодушевленно, несколько рвано (соул, как-никак) и эмоционально. Признаться, до этого мне не доводилось в подобных условиях слышать пение настоящего блюзмена, настоящего в том смысле, что Тед Робинсон не просто исполняет блюз и соул, но еще и является непосредственным носителем этой культуры. Поэтому мастер-класс Теда впечатлил меня необычайно.


     
    Робинсон, закончив первый музномер, снова заговорил. Как ни крути, а выбор соответствующей песни для вокалиста – главнейшая его задача. Следующий немаловажный критерий выбора – это тональность своего голоса. Чтобы исполнение звучало правильно и гармонично, песня должна соответствовать ей в как можно большей степени.
«Это примерно как речь, – переводит слова Теда сидящий чуть поодаль добродушный парень, видимо, один из организаторов вечера, – важно найти свой комфортный диапазон, и тогда говорить сразу станет легче и свободнее… Если тональность не та, то придется каждый день сражаться с собой, а это довольно тяжело».



     Итак, вы выбрали песню нужного содержания и тональности, теперь вам предстоит определиться с музыкой. Пение (по крайней мере, пение в блюзе, соул-музыке и других похожих направлениях) всегда есть попытка донести из себя окружающим определенную мысль, чувство, идею, зародившуюся где-то внутри и облаченную в художественную форму. И петь следует именно под ту музыку, которая может максимально выразить это чувство и передать главную мысль. Конечно, такая музыка должна нравиться самому певцу, и не просто нравиться, а бесконечно и всецело радовать – в идеале. Иначе ему неизбежно придется притворяться и обманываться, заталкивая песню в те рамки, в которых она с трудом влезает, и в которых смотрится совсем по-другому. Взгляните на тех же Doors, на таких фигур, как John Lee Hooker, Muddy Waters и других – ведь они просто существуют в своей музыке и практически от нее не отделимы! Тед сам перечислил имена тех, чья музыка по-настоящему ему близка, и на кого он пытается ориентироваться: Эрик Берден, Отис Рединг и еще кто-то, чье «фио» ускользнуло от моего слуха.



     Ну а после выбора музыки ищите себе братьев по оружию. Как известно, лучший брат – старший брат, и если вам эта заповедь не по нраву, то для своего же блага лучше наберитесь терпения и примите-таки ее для себя. Ибо, как поведал Тед, для вокалиста ценно сотрудничать с теми музыкантами, которые на голову выше его – тогда он сможет всегда чему-нибудь учиться, всегда двигаться и развиваться.
«Вот поэтому я полжизни играю с Алексом» – тепло поддержал Тед своего коллегу-гитариста.



     Ну вот, все у вас более или менее готово, и, наконец, грядет выступление. Отвечая на вопрос от посетителя, Робинсон в очередной раз пустился в разъяснения. Чтобы научиться расслаблять голос (передаю суть вопроса), выступая на концерте, нужно тщательно готовиться, тренироваться и репетировать. Кроме того, необходимо по максимуму обеспечить благополучное протекание концерта.
«Перед выступлением вы должны сделать все для того, чтобы чувствовать себя хорошо!» – подчеркнул Тед. То бишь: хорошенько подкрепиться, набираясь сил, подготовить оборудование, инструменты, отобрать хороший материал. А начинать концерт следует с «разминочной» песни, той, что попроще и дает возможность без напряга распеться и настроить себя на хороший лад. Разумеется, более сложные вещи, на которые вы рассчитываете больше всего, без раздумий оставляйте на потом. Оно и понятно – чтобы по-настоящему «отмочить» главный номер, кульминацию сценического действа, надо еще как следует разойтись и завестись, так что учитесь распределять силы на концерте!



     Голос, особенно в преддверии выступления, нужно оберегать и подпитывать. Последнее Тед осуществляет главным образом с помощью воды.
«Вода – это наркотик для певца, именно поэтому многие так любят петь в душе» – с юмором отметил он. Что же касается оберегания, то здесь Тед посоветовал немного пикантную штуку: вам лучше почаще воздерживаться от пения на всякого рода вечеринках и празднествах, даже если друзья просят «зажечь». Еще бы, ведь разогревшись алкоголем, можно напрочь позабыть все предостережения и проснуться с утра порядочно охрипшим :).



     Далее к Теду присоединился Алекс Шульц, вооруженный своей гитарой. Уселся рядом, выдал пару вступительных аккордов – и они вдвоем начали играть. Играли песню некоего Чарли Рича (видимо, один из почитаемых странствующих блюзменов), чуть медлительную, растянутую и меланхоличную. Голос Теда странным образом не вязался с его своеобразной внешностью, но обладал пробивающей силой и настоящей соул-блюзовой  выразительностью. Под конец композиции он спрыгнул с табурета и пел стоя, пританцовывая и звонко подкрашивая исполнение заливистыми трелями на харпе.  



     «В этой песне мы пытаемся рассказать историю, – заговорил Робинсон по завершении пения, – чтобы сделать что-то подобное, необходимо найти нужную мелодию». Для этого блюз удобен тем, что в нем есть очень походящая форма: строчка – повтор – напряжение в начале припева – разряжение в конце припева. В эту схему, по словам Теда, можно уложить практически все, о чем хочется рассказать.  

     Как видите, и здесь снова – выбор, поиск, определение. То же касается даже такой банальной штуковины, как микрофон, и ведь далеко не с каждым вам будет петься легко и комфортно!

     В завершении мастер-класса Робинсон обобщил вышесказанное и добавил еще один фундаментальный совет: «Петь может каждый, но очень многие просто боятся пробовать себя!»
     Так что пробуйте, господа, пытайтесь, добивайтесь, и возьмите на заметку этот краткий рассказ чикагского голосистого парня (Теду Робинсону уже за сорок, но о нем почему-то хочется говорить именно «парень»), необычайно душевно поющего самую душевную музыку – blues и soul. И помните, что главное занятие, которым занимается  желающий петь лучше вокалист – это поиск и выбор, поиск и выбор всего, начиная от диапазона звука в песне и заканчивая микрофонами.

Что ж, удачного поиска вам и приятной дороги!